В конце концов, даже у Линды опустились руки.
Поначалу она пыталась что-то сделать, как и полагается подруге и литературному агенту, или литературному агенту и подруге – поди разбери, кем она приходилась Хантеру в первую очередь. Она ручалась за него перед издательствами, убеждала составителей антологий заказать ему рассказ, раз за разом предлагала сменить компанию, увлечения, место жительства…
Но, как пели в одной мультяшной песенке, «можно вытащить парня из алкогольного угара, но нельзя вытащить алкогольный угар из парня». Так что Хантер продолжал катиться по наклонной, и не заниматься ничем обременительней раздачи автографов. К сожалению, размашистые «Хантер Синклер» на обложках детективов счета не оплачивали. Жизнь никогда не рушится в одночасье, просто обычно люди замечают это в самый последний момент.
Хантер понял, что у него не все в порядке только тогда, когда у него не осталось вообще ничего. Последняя книга – Линда едва отговорила его писать в предисловии, что он не помнит из нее слова, потому что писал в пьяном бреду – расходилась неплохо, но с момента публикации прошло уже больше года, а он так и не написал ничего нового. Сбережений у него не было. На то, чтобы получить грант, можно было не рассчитывать – он так и не выполнил условий ни по одному из тех, которые брал ранее.
Линда тоже отступилась. «Нет, Хантер», - сказала она по телефону. Голос звучал устало и раздраженно. У Линды были и другие, успешные клиенты, которые умудрялись жить как нормальные люди. – «Пойми, никто больше не хочет иметь с тобой дел. Я спрашивала, узнавала… Боги, слышал бы ты, как мне пришлось унижаться на университетском приеме… Все любят, как ты пишешь, но в этот раз ты зашел слишком далеко.  Ты написал те рассказы, за которые получил деньги полгода назад? А нуар про детектива-зомби, который ты продал двум разным издательствам? Кстати говоря, они до сих пор ждут рукопись – иначе придется возвращать авансы, оба».
Хантер глухо стонал в трубку, с горечью вспоминая, как когда-то, тысячелетия – о, нет, всего лишь одиннадцать лет – назад, когда вышел его первый роман, он заигрывал с Линдой, и она отвечала ему взаимностью. Теперь она не шутила и не дразнила его. Ей нужен был готовый законченный текст. Ей и издателям тоже. Ей, издателям и еще самому Хантеру. Это был его единственный шанс вернуться в литературу.
Несколько дней он провел за компьютером. Хантер скачал несколько программ для писателей, но те оказались вовсе не так хороши, как должны были быть. Писать все равно приходилось ему, а именно в этом и заключалась проблема. Он просто не мог.
Каждый раз печатая новое слово его мозг разрывался от осознания того, что он врет – и себе, и своим невинным читателям. Жизнь убога и несправедлива, так было всегда и так будет всегда. Но вряд ли книгу с таким посылом, где злодеи будут торжествовать, а честный детектив останется гнить в какой-нибудь канаве, купит хоть кто-то из его фанатов. Нет, им нужны книги о любви, которой не существует, о справедливости, счастье, упорстве, смелости и прочих бреднях, которые никогда не вознаграждаются в настоящем мире.
Потом подошло время вносить арендную плату, денег у Хантера было совсем мало, так мало, что хватило бы только на бутылку хорошей текилы или на то, чтобы оплатить только часть и молить об отсрочке. Когда текила тоже закончилась, он пришел к Линде. Стоял Хантер ровно, но она по взгляду умела определять, когда он пьян.
- Ну, вот что, - сказала Линда, устало надавливая на закрытые веки. – Поступим так. Если ты пообещаешь, что не будешь пить каждый день, я помогу тебе. У тебя ведь нет денег?
Хантер покачал головой.
- Вот и отлично, - обрадовалась Линда непонятно чему.
В таком состоянии он согласился бы на что угодно, так что решилось все очень быстро. Совсем скоро Хантер продал Линде дом в Винтерпорте, стоявший пустым с самой смерти родителей, а она пообещала отдавать деньги по частям, каждый месяц, и отправила его домой - в родной Винтерпорт.
- Будем надеяться, что ни в какие проблемы ты не ввяжешься, - сказала она на прощание. - И постарайся написать хотя бы что-нибудь.
Хантер кивал, преисполненный пьяной лживой благодарности. По крайней мере, зиму он проведет относительно нормально, уже что-то.
Дом был обставлен, и из вещей Хантер взял только немного одежды, ноутбук и старый ундервуд – из сентиментальных побуждений. Билет на Грейхаунд ему купила Линда. На автовокзале он по ошибке чуть не сел в рейс до Касл-Рока.
Домой Хантер добрался к полудню.