Нет ничего более умиротворяющего, чем раннее зимнее утро, тихое, снежное и такое уютное, как будто вот-вот наступит Рождество. Несмотря на то, что последние недели в Винтерпорте были омрачены печальными и непривычно жуткими для этих сонных мест событиями, Эмма сохранила душевное равновесие, и насущные проблемы вроде качества пирогов, запаса кофе и отопления в "Венсдей" даже в нынешние сложные времена занимали её больше, чем свежие новости. Иногда ей казалось, что, если в кафе всё идёт, как по маслу, даже соседство с таинственным и пока неизвестным убийцей кажется не таким страшным.
Сегодняшний день был как раз из числа удачных: она явилась на работу минута в минуту, ночью обошлось без сильного снегопада, и дверь не завалило снегом, в утренних новостях пообещали тёплую для декабря неделю, количество пирогов с пеканом и яблоками выглядело внушительно и явно не должно было иссякнуть до вечера, а в обеденном зале было тепло и не душно.
Эмма провела инспекцию буфета, проверив ассортимент сортов чая, убедилась, что на всех столах есть салфетки и сахарницы, поправила бутафорскую связку лука, украшавшую витринное окно, и осмотрелась. Чего-то не хватало. Пожалуй, этим чем-то была музыка. Поколебавшись немного, она настроила радио на частоту, где транслировали только музыкальные композиции, время от времени отвлекаясь на прогноз погоды по Мэну, и удовлетворённо кивнула приёмнику, как будто он был живым существом: большего никому не надо, как только будут какие-то новости, о которых стоит знать здесь, в Винтерпорте, их немедленно разнесут изустно, как это всегда и бывало. А до того нечего трепать себе нервы, вполне можно удовлетвориться сплетнями и рассказами посетителей.
Углядев через окно, что один из них как раз направляется к кафе, Эмма вынырнула наружу, помахала утреннему гостю рукой, по-быстрому вывесила табличку "Открыто" и снова исчезла за дверью, теперь с тем, чтобы включить кофеварку, заглянуть в меню и прикинуть, что будет лучше предложить посетителю на завтрак.

Может быть, утренний мэнский холод пригнал-таки посетителя на огонёк, может быть, сама Эмма приманила гостя, помахав рукой. Через пару минут после того, как официантка вернулась в кафе и принялась заканчивать приготовления к завтраку, входная дверь со щелчком и негромким звоном колокольчика отворилась и рабочий день начался.
Кидаться к посетителю, перехватывая его на пороге - форменное хамство, так делают только молоденькие неумёхи, которые понятия не имеют, что даже самые словоохотливые люди приходят в кафе не только поесть, но и расслабиться, немного осмотреться, получить разом и еду, и ненавязчивую заботу. Гостю стоит дать немного освоиться, присмотреться к нему и только потом, по возможности уловив его настроение, предлагать свои услуги. Следуя этому правилу, Эмма с полминуты не отрывалась от большой амбарной книги, где завела привычку отмечать наличествующие и недостающие в кафе продукты, и поэтому несколько запоздало почувствовала на себе взгляд гостя. Подняв голову, она приветливо улыбнулась, ожидая встретиться взглядом с кем-то из утренних завсегдатаев, и немного опешила, когда обнаружила, что перед ней незнакомец: прожив в Винтерпорте почти безвыездно больше шести лет, Эмма успела привыкнуть к тому, что знает здесь всех и каждого, появление кого-то неизвестного казалось чем-то сродни падению метеорита на Землю.
- Доброе утро, сэр. Если, конечно, так можно назвать настолько холодный день, - она улыбнулась и безотчётно прошлась пальцами по бэйджу. - Да, всё верно, Эмма Ньюсом, всегда к вашим услугам.
Чем дольше Эмма смотрела на утреннего посетителя, тем настойчивее ей казалось, что не такой уж это и незнакомец: и рыжие волосы, и манера держаться и облик в целом показались смутно знакомыми. Мисс Ньюсом совершила краткий марш-бросок по собственной памяти и, наконец, выудила на свет давнее воспоминание: был у прежнего хозяина "Венсдей" рыжий племянник, некогда, как и она сама, сорвавшийся из этого сонного царства в большой мир. Неужели в самом деле Синклер-младший? Эмма всмотрелась в гостя с возросшим интересом, достала из кармана блокнотик для записей и карандаш и сделала несколько шагов к посетителю.
- Что будете заказывать? Я бы посоветовала яйца Бенедикт с беконом или хэш-брауны, они у нас замечательные, - она не удержалась от гордой улыбки, потом, чуть помешкав, прибавила: - Хотя вы, наверное, помните наш ассортимент, со времён прежнего хозяина он почти не изменился.
Спрашивать сходу и в лоб, не известный ли писатель Хантер Синклер почти присутствием "Венсдей", Эмме показалось немного неловким, и она решила сперва подождать и посмотреть, как пойдёт разговор, а уж потом донимать человека беседами о литературе и старых добрых временах.

Говорят, у людей, страдающих амнезией, есть специальные рычажки, триггеры, так они вроде бы называются, которые позволяют вернуть память. Например, услышал или увидел человек что-то, что было для него ярким, имело значение в забытой прошлой жизни, и вспомнил и самого себя и собственную судьбу. Эмма ничем таким не страдала, но механизм, оказывается, мог сработать и в другой ситуации: упоминания о голландском соусе без белков и этого характерного "мы" хватило, чтобы всё встало на свои места. Она посмотрела на гостя иначе, с той открытостью, которая обычно предназначена только старым знакомым и не распространяется на чужих.
- Конечно. До сих пор делаем, - Эмма кивнула с улыбкой и чиркнула в блокноте закорючку, которая должна была обозначить заказанное блюдо. - И я буду рада подать вам яйца, они и правда лучше всего именно в таком варианте.
Она замешкалась на секунду, в задумчивости покусывая губу и соображая, как лучше перейти от общения с клиентом к общению с бывшим одноклассником, заколебалась, но Хантер сам очень удачно не дал паузе затянуться. Ностальгия ли его одолевала или радость от возвращения в родной город, но, кажется, этим утром он был достаточно словоохотлив, чтобы не ограничиться обсуждением омлетов и соусов.
- Развлечения не бывают лишними, я люблю разговоры, - чуть запоздало откликнулась Эмма, сервируя на стойке завтрак и наблюдая, как гость устраивается на высоком табурете.
Он говорил, а она слушала, и ей упорно казалось, что шутливый тон в рассуждениях о загадочном незнакомце ненастоящий, совсем невесёлый. Эмма рассеянно улыбнулась себе под нос, вспомнив собственное возвращение домой, и подумала, что маленькие города на редкость быстро забывают: она отсутствовала гораздо меньше, а вернулась чуть ли не незнакомкой.
Поставив яйца вариться, Эмма присовокупила к приборам, уже занявшим своё место перед гостем, пару белоснежных салфеток и облокотилась на стойку.
- Чай или кофе, Хантер? - негромко спросила она и чуть усмехнулась. - Я помню тебя, конечно, помню. И то, как мы сидели через ряд на биологии, и как прикормили снегирей неподалёку от Башни, и как по вечерам сталкивались тут, когда я заходила за выпечкой для отца. И даже как поспорили, кто на самом деле убил Лору Палмер и из-за этого опоздали в школу с обеда. Побыть кровавым маньяком Винтерпорта не получится, - Эмма улыбнулась шире, смолкла на секунду, потом продолжила немного смущённо: - Просто я не была уверена, что ты меня узнаешь, и не хотела навязываться. Знаешь, как бывает: кто-то уехал, взлетел, потом вернулся по делам в город, и каждый проворный неудачник норовит пожать ему руку. Кстати, как там, в большом мире, который начинается сразу за Стоктоном? Где лучше пишется?
Спрашивать, зачем старый знакомый вернулся, показалось не слишком тактичным. В городе болтали разное: кто-то утверждал, что приехал работать, кто-то - что сбежал от неудач. Эмма, хорошо знавшая, как разнообразны и необычны могут быть причины возвращения, предпочитала ничего не принимать на веру.

Смутное ощущение напряжённости, возникшее, когда Хантер только заговорил с ней, теперь немного отступило, Эмма вздохнула свободнее и даже позволила себе ненадолго забыть, что она на на работе. Как тут не забыть, если загадки старых сериалов всё ещё актуальны?
- Не знаю, как насчёт Одри, - она с сомнением покачала головой. - Может, и логично, но меня всегда до того пугала физиономия Лиланда, что я ждала подвоха от него. А совы с двойниками, по-моему, участвовали в событиях не столько ради логики, сколько ради жути и красоты. Это же Линч, - Эмма усмехнулась: относиться к этому киношному мэтру всерьёз у неё никогда не получалось.
Говорить со старым знакомым на старые темы было немного странно. Никак не удавалось избавиться от ощущения этакого перекоса времени: прежние темы, в разговоре участвуют те же люди, вот только сами они, собеседники, теперь другие, и от этого всё меняется, кажется не совсем настоящим. Впрочем, этого смутного чувства хватило всего на несколько минут: заговорив о книге, Хантер одним махом вернул её к реальности и треволнениям настоящего.
- Да уж, - Эмма невольно передёрнулась при мысли о том, чего теперь стоит бояться в Винтерпорте. - Наверное, я скучная, но предпочла бы, чтобы все по-прежнему обсуждали зимнюю резину, туристов и то, что лань по уши занесло снегом. "Твин Пикс" на экране всё же смотрится лучше, чем в жизни, - она смущённо улыбнулась и тут же переключилась на более приятную тему: - А о чём книга, Хантер? Почему писать решил здесь? И да, конечно, сейчас будет кофе.
Эмма разыскала кофейную пару посимпатичнее, налила в одну из чашек обжигающе горячий кофе, поставила её перед гостем, а потом, спохватившись, выставила на стойку в ряд маленькую сахарницу, чуть щербатый молочник и даже сливочник, которым чуждые изыскам завсегдатаи кафе интересовались редко. Хотела было снова облокотиться на стойку и продолжить разговор, но упоминание о Марджери заставило приостановиться и помрачнеть.
- Да, конечно, вас с Марджери я хорошо помню. И до сих пор вспоминать грустно, - Эмма склонила голову, выдерживая небольшую паузу, потом откликнулась уже с полуулыбкой: - Я вернулась. Выучилась вот, пожила там немного, а потом отец заболел, пришлось вернуться и уже не захотелось уезжать. К этому месту почему-то прикипаешь.
Эмма не кривила душой: в последнее время она совсем перестала вспоминать большой город и фантазировать, как сложилась бы её жизнь, останься она там.