Происходящее решительно не нравилось Бэккету. Он не любил большие скопления людей. Еще меньше он любил большие скопления перепуганных людей, и уже начал сожалеть о решении прийти сюда. Обычно Дэниела нельзя было обнаружить на городских собраниях, но в этот раз он хотел узнать об убийствах из первых рук, а не из пересудов гуляющих с колясками домохозяек. Похоже, напрасно он полагал, что услышит что-нибудь дельное. Бэккет облокотился на спинку впередистоящего кресла, опустил голову и прикрыл глаза.

Гомон голосов заглушал пухлого мужчину, что-то вещавшего с трибуны. Да и самого Дэниела больше интересовали разговоры сидящих вокруг него людей. Вполуха слушая про чьи-то семейные дрязги, Бэккет уже успел задремать с радостной мыслью о том, как хорошо быть бездетным холостяком, когда уловил имя покойного редактора и, встрепенувшись, приоткрыл один глаз. Говорившим оказался белый воротничок из "Норзерн Траст Кампани", сидевший спереди и чуть правее Дэниела. Бэккет часто видел его во время своих музыкальных выступлений, равно как и других офисных работников, уныло плетущимся в сумерках по Мэйн Стрит. Этот тип никогда не давал Дэниелу мелочи. Сейчас же он в красках расписывал, в какой именно позе обнаружили мистера Ашера, и сколько галлонов крови из бедняги вытекло. Перед глазами впечатлительного Бэккета сразу возник труп обескровленного, с пустыми рыбьими глазами, с искаженным в немом крике ртом редактора, одна рука которого судорожно цеплялась за ножку письменного стола, а другая... Другую спешно уносил в кармане сгорбленный психопат-убийца, непременно одетый в сектантский плащ с кровавым подбоем. Кто знает, что этот маньяк делает с отрубленными конечностями? Ожерелье? Пытается поставить себе на службу призрак безвременно почившего Скаута? Бэккет мотнул головой, стряхивая остатки дремы. Нет, подобный сюжет может и годился для романа мистера Синклера, но вряд ли мог иметь место в действительности. В действительности все всегда сводилось к деньгам.

- Откуда вам знать, как выглядел покойный мистер Ашер, если вас там не было? - раздраженно прикрикнул на рассказчика Бэккет, перегнувшись через спинку кресла.
Тот обернулся, смерил Дэниела внимательным взглядом и замолк. Но, судя по всему, на белого воротника большее воздействие оказал голос мэра, чем замечание Дэнни.
- Ножи и ружья? - хмыкнул себе под нос Бэккет, вслушиваясь в пламенную речь мэра. - Да, отличная идея, мистер Хобб! Давайте переубиваем друг друга со страху! У нас же тут второй Техас, почему бы и нет?
"Очевидно, ничего дельного сегодня не скажут", - мысленно заключил он.

Отредактировано Daniel Beckett (2013-11-26 09:20:28)

Эмма нервничала. Со дня первого убийства в городе всё как-то разладилось и пошло наперекосяк, и, как бы она ни старалась прятаться в кафе от реальных проблем и собственных страхов, невозможно было не понимать: Винтерпорт перевернулся с ног на голову, стряхнул с себя обычную сонливость и теперь прямо-таки пропитан страхом и наполнен сомнениями и смутными догадками. Ещё немного, и к сомнениям и догадкам прибавятся взаимные подозрения, из всех щелей поползут старые обиды, слухи и сплетни, которые все участники событий непременно попытаются подшить к делу, будучи уверены, что таким образом всерьёз помогут расследованию. От одной мысли об этой охоте на ведьм становилось не по себе: насколько помнила мисс Ньюсом из школьного курса истории, чаще всего те, на кого охотились, ведьмами совсем не были, однако заканчивали очень печально.
Умудрившись сама себя больше прежнего испугать мрачными фантазиями, Эмма слегка вздрогнула, поплотнее завернулась в пушистый синий шарф и попыталась сосредоточиться на выступлениях сильных города сего.
Занявшего трибуну докладчика совершенно не было слышно, и Эмма то и дело раздражённо косилась на своих соседей увлечённо обсуждавших провал Мэдди с тестом по истории, пришедшие холода и то, что ценны на бензин стали совсем безбожными, и, наверное, скоро дорастут до пяти баксов за галлон, тогда-то и наступит Апокалипсис. Мрачные настроения, спровоцированные недавними печальными событиями явно стремительно росли. Эмма вытянула шею, как будто хорошо разглядеть докладчика было равносильным тому, чтобы его увидеть, и уже хотела сердито цыкнуть на соседей, когда один из голосов зазвучал особенно громко и так красочно изложил подробности недавнего убийства, что подавить приступ тошноты показалось непростой задачей. Богатое воображение и любовь к детективам сделали своё дело: мысленному взору Эммы предстала даже не лужа, а целое озеро крови, как будто несчастному отрубили не кисть, а голову.
Неизвестно, как далеко забрела бы фантазия мисс Ньюсом, подкреплённая сегодняшней нервозностью, но резкий голос соседа, осадивший джентльмена, смаковавшего подробности кровавой сцены, отрезвил Эмму. Она вскинула голову, встряхнулась и нашла глазами своего невольного спасителя. Мистер Бэккет никогда не был в числе её друзей, он всегда казался Эмме человеком не от мира сего и всё-таки вызывал какую-то безотчётную симпатию. Возможно, дело было в его готовности починить что-нибудь в кафе, взяв плату куском пирога, а, может быть, в незлобивом, доброжелательном характере. Мисс Ньюсом кивнула и одобрительно улыбнулась своему "соседу по собранию", хотела было поддержать его недовольство кровавой сплетней, но тут докладчик сменился и с трибуны зазвучал уверенный, властный голос мистера Хобба.
Эмма слушала мэра, слушала шерифа и никак не могла отделаться от ощущения, что не получает ответов, которые её интересуют. Конечно, слова о потомках охотников и первопроходцев вдохновляли - она сама в этом месте воодушевилась немного - а обещания шерифа всегда быть на страже чуть-чуть успокаивали, но ни то, ни другое не объясняло происходящее и, пожалуй, не давало толкового руководства к действию. Призывы к бдительности Эмма в расчёт не брала: она выросла в этих краях, она иногда целые дни проводит в лесу и гуляет там с той же уверенностью, что и в своём саду, она всегда бдительна, но ведь и старый шериф был бдителен, разве нет? Его, опытного, пусть и немолодого мужчину это не спасло, так почему спасёт её? А случись что - до офиса шерифа вряд ли дозвонишься. Словом, если бы у Эммы было право голоса, она бы задала те же самые вопросы, что и её хозяйка, и, судя по шуму в зале, не она одна.
- А у меня даже, кажется, есть ружьё, старое охотничье, - поделилась она с подавшей голос Робин Раунтри. - В сарае должно лежать. Могу отдать, - Эмма улыбнулась, повернувшись к соседке: - Стрелять-то всё равно не умею, так что при случае маньяк бы меня прикончил из моего же оружия. Как и большинство здесь сидящих, - с досадой закончила она.
Мысль о вооружённых дружинах на улицах Винтерпорта ей категорически не нравилась. Это же не банда бутлегеров, а хитроумный убийца, разве он не заляжет на дно, как только поднимут шум? И разве перепуганные люди, которые вооружатся и станут бродить по городу, не станут дополнительной проблемой для шерифа?
- Лучше бы и правда вызвали специалистов, - с ещё большим раздражением сказала Эмма. - Маньяка же ловим, не куницу, какое имеет значение кто тут местный?
Заезжие гости вряд ли будут вытряхивать из шкафов совсем древние скелеты, способные взбудоражить город, а недавних секретов ради спасения жизни не жалко.

На такие собрания не зовут приезжих. Собственно, Далия приглашения и не ждала — конечно, всегда можно было сделать морду кирпичом и сослаться на мэра, но почему-то не хотелось. Может, мелочная женская месть — делать вид, что никакого разговора не было, за все еще пахнущие чужим куревом волосы. Мелкие кудряшки, всегда слишком легко цепляли запахи, а привычка собирать их в пучок, для надежности спрятав под старую бейсболку Доджерс осталась где-то в прошлом. В любом случае, она просто не могла пройти мимо. Опоздала, конечно, но с кем не бывает? В первые ряды Далия все равно не рвалась. Разве что...
Логично было устроиться рядом с уже знакомыми по Красным кленам. И если рыжеты писателя или молодоженов взгляд не засекал, но вот Гринписовец уже попался. Как же его... Ассоциативная цепочка почему-то сворачивала на Супермена и женщина поморщилась — не то. Лэйн. Как Лоис Лэйн. Только этот — Джек. Несмотря на проведенное в Винтерпорте время, кое-какая информация просто отказывалась держаться в памяти, заставляя мило улыбаться, не показывая, что никак не можешь вспомнить имя собеседника, и аккуратно тянуться к блокноту с пометками.
- А что за доктор?
Простой вопрос, привязанный к чужому — не самый худший способ встрять в беседу. Далия выглядела обеспокоенной, как и большинство, находящихся в зале, но выдавила неуверенную улыбку, больше адресованную симпатичной официантке — извинение за прерванный разговор. Хотя вряд ли кто-то стал вести особо личные разговоры посреди городского собрания.
Простите, что вмешиваюсь, просто не могла пройти мимо. — Женщина зябко обхватила себя руками, поеживаясь. — Тут происходят немного не те события, которых ожидаешь, приехав снимать маленькие города.
Или наоборот — те самые.
Единственно верные, ради которых были все эти соревнования выпечки домохозяек, гонки на каяках, заглохшие посреди «нигде» моторы (нет, технически он был один, но глох столько раз...), и сто сорок сортов паршивого кофе.
И именно поэтому Далия потратила несколько минут там, у входа. Оглядываясь, замерев в позе, всем своим видом выражая неуверенность.

Робин смотрела такие фильмы. Положа руку на сердце, она их даже любила, несмотря на очевидную картонность и дурновкусие. Каждый имеет право на маленький грязный секретик: один тайком фанатеет по малолетнему поп-идолу с песнями на две рифмы, другой по ночам пересматривает повторы “Я люблю Люси”, а Раунтри временами устраивала себе марафоны ужастиков про маньяков, неизменно заключая сама с собой пари, кто из разношерстной компании доживет до финала и кто из двух выживших - убийца.
Фильмы учили, что пока не заиграет тревожная музыка, можно не бояться, что тебе набросят на голову мешок и затащат в следующий кадр, где ты лежишь в заброшенном бассейне и по частям. Проблема была в том, что здесь, в реальной жизни, тревожная музыка не переставала играть у Робин в голове уже третий день подряд.
- С другой стороны, - улыбнулась репортер Эмме - неожиданность - тоже отличная тактика. Представь: прокрадывается в “Венсдей” маньяк, такой в костюме ниндзя и в двух бронежилетах, готов на лету ловить зубами пули, если по нему начнут палить из двустволки, а ты вдруг выскакиваешь из-за конторки и прицельно швыряешь в него черничным пирогом. Маньяк падает в обморок от удивления, можно его вязать и везти в полицию.
Робин как никто понимала силу слова, и что важнее - смеха - в борьбе со страхом и унынием. Жаль только, Льюиса, Корбина и Ашера смех не спас. Ни смех, ни черничные пироги.
У трибуны между тем неслось что-то совсем мутное. В Винтерпорте, городе, где ничего никогда не происходит, был рекордно малый штат полиции. Неужели люди не понимают, что от двух с половиной сотрудников - или сколько там сейчас работают на полную ставку - несправедливо ожидать размаха действий, как в кино. Раунтри было даже жаль шерифа. Это не помешает ей попытаться поймать Хокинза после собрания и поверить, насколько крепка оборона тайны следствия, если в ход идут глаза голодного котейки и рассказы о том, как ей грустно из-за смерти шэфа, но сейчас ей было немного тревожно от того, что жаждущие отчета горожане, казалось, вот-вот заклюют шерифа.
- Дениэл, что я слышу, вы верите в систему? - Людское море впереди волновалось в обоих смыслах слова, и это удивительным образом успокаивало. Какой-то бунтарский дух призывал Робин оставаться максимально спокойной там, где каждый второй грозил кулаком невидимому маньяку и выкрикивал свои комментарии в переполненный нервозностью и обрывками слов усталый эфир.
Раунтри загнула страницу блокнота, на которой набросала скелет будущей статьи, воткнула карандаш в волосы и перегнулась к Бэккету через вдову Кармайкл. Потревожить последнюю она не боялась - старушка была глуха, как чучелко белоголового орлана.
- Либо у нас завелся повернутый на городской легенде псих, либо… - Вообще, памятуя древнюю историю о ее первом серьезном интервью и богатом воображении Бэккета, Робин подмывало в отместку состряпать а качестве независимой журналистской версии теорию заговора, в которой трое покойных горожан замышляли убить мэра и объявить Винтерпорт автономным округом Канады, но здравомыслие взяло вверх. - … либо вся эта фольклорная муть - попытка сбить следствие со следа. Во втором случае надо найти, что связывало погибших, а в первом, - Робин понизила голос до свистящего шепота, - получше присмотреться к приезжим. Черт, где мой карандаш?

Отредактировано Robin Rowntree (2013-12-06 05:31:39)